Переспала с бывшим — что дальше?

Скрипка играла одиночным звуком, едва слышным, словно эхо глухих страстей, вызывавших потоки чувств в груди Ингеборги. Казалось, с каждым нотным ладом она сближалась с таинственным зовом прошлого, искренним и пламенным. Ее руки трепетно нежили струну, словно трогали что-то святое и недоступное.

Вдали слышались шаги. Ингеборга с ужасом осознала, что эта песнь прервется, что ее связующий нитями-тона зов будет разорван. Шаги приближались. Что же делать? Куда убежать? Но, вдруг, в душе Ингеборги что-то улеглось, как зверь, оставившего ее в покое. Шаги уже стали реальными, они прокладывали путь в лабиринт ее мыслей. Ингеборга играла. Она играла свою жизнь, свои страхи и радости, ее гнев и горечь. Она играла, чтобы забыть, чтобы уйти из реальности, от нее самой.

Они вошли в комнату. Ее сердце ушло в глубокий поклон, сложив пальцы в триангуляцию страсти. Ближе. Страсть заглотила ее. Звуки исчезли. Бывший муж встал перед ней. Ингеборга не видела его, она не видела мир вокруг себя, она видела только прочерк прошлых лет, который соткан за их спиной.

Привет,

Привет,

Они стояли неподвижно, прижимая к груди свои души, словно замерзшие птицы, обреченные на холод суженных воспоминаний.

— Что делать? — спросила Ингеборга.

— Что дальше? — вздохнул он.

— Что дальше… — повторила она, и ее голос стал более резким.

Размышления стали прерывистыми, словно нотные лады, которые все чаще ускользали от ее пальцев. Где-то вдали раздался стук посуды.

— Пойдем, — предложил он.

— Куда?

— Куда угодно.

Ингеборга взглянула на него. Его глаза были синие, словно океан весеннего утра. Они говорили без слов, они понимали друг друга. Он был тем, кто шел впереди, а она — тенью, покрытой ночью, перед которой нельзя было укрыться. Они шли по улицам, казалось, что мир ушел в далекие времена, что они были двумя чуждыми существами, насквозь проникающими друг в друга.

Потом они остановились. Взгляды их стали более интенсивными, и в них промелькнуло что-то неуловимое, неясное, что вызвало у нее прилив страха и возбуждения. Он поцеловал ее. Его губы были горячими, они оставили на ее губах след, который затихал, становясь тише и тише.

— Что делать? — спросила она.

— Продолжать, — ответил он.

Они вернулись в дом. Страсть стала обволакивать их, словно пар, окутывающий их ноги, и они плыли в этом молокообразном океане, безмятежные и счастливые. Они были на краю разлома, они знали, что вскоре придет время, когда им придется уйти друг от друга, но сейчас, в этот момент, они были сами собой, они были истинными.

Они лежали на кровати, и его руки были нежными, словно птицы, трепещущие на руках маленькой девочки. Они сходились и отходили друг от друга, они делали шаг назад и шаг вперед, но это не имело значения, важно было сейчас, здесь, их совместное дыхание, которое было последним дыханием.

Стонал кровать, вздыхал настенный ковер, а они лежали, обнявшись, нежно прикрывая друг друга. Заглотив стон, они слились в одном, словно ноты, плывущие по воздуху, тонкие и непостижимые. Но время прошло, и они оказались на открытом месте, без укрытия от жестокого и реального мира, потеряв в сети своих страстей.

Они все-таки разошлись. Он ушел. Она осталась. Ингеборга осталась с белыми стенами и своими мыслями. Ее сердце было разрозненным, оно склонилось перед своим хозяином, ушедшим, унесшим с собой ее мечты и страсти.

Она была одна, но научилась жить одна, это было последним приносом любви. Они были двое, и они были одни.

Конец.

Еще по теме:  Сайт "Nakarte.me", как скачать уже существующий трек в формате .gpx?
Оцените статью
Добавить комментарий