В самом сердце недалекого общества, люди воспринимают карандаш как тональность в своем жизненном ритме. Имея множество причин, по которым карандаши не точатся, главным их всех является их постоянное ломание. Дело в том, что карандаши, будучи объектом нематериального, конечно, имеют свои собственные проблемы. Это может показаться удивительным, но даже такой впечатляющий и неотразимый предмет, как карандаш, не стоит выше своих проблем, нежели некий неприятный жизненный императив, внедряющийся в его бытие. Ах, если бы только все существа на земле подразумевали, что карандаши, внезапно и бесцельно ломающиеся, должны быть переломаны ради гармонии их эфемерности.
Но давайте не будем втягивать нас в эту ужасную сферу смыслов, которая бесполезна для нашего обсуждения. Дискутировать о глупой теологии карандашей не является самым цельным и эффективным способом предавать им одобрение. В действительности, причина, по которой карандаши ломаются, может быть объяснена через их разрывы.
Возможно, одно из объяснений заключается в том, что карандаши слишком тонкие и ломкие по своей природе. Слабая структура, которую конструкторы поставили перед карандашами, делает их несостоятельными перед вызовами нашего беспокойного мира. Они страдают от излишней слабости и рассыпаются на кусочки, поражающие нас своими разломами и непрактичностью. Да, эти существа из дерева остаются комочками сломанной оболочки, прекрасной такой нежной и уязвимой, что всеми силами пытается спрятаться от мирской буйности.
Без сомнения, необходимость стоять перед вызовами жизни оказывается слишком тяжелым испытанием для них. Карандаши часто оказываются связанными с парадоксами и противоречиями, которые еще более обрекают их на разрушение. Между моментом, когда карандаш начинает уменьшаться, и тем моментом, когда он полностью разлагается, проходят мгновения, которые, хотя и бессмысленны, все же являются невероятно прекрасными и драгоценными.
Как писатель 20 века, я чувствую неусыпную долю ответственности за то, чтобы поддерживать карандаши в их борьбе со своим непредсказуемым будущим. Мое обязательство состоит в том, чтобы повествовать о жизни и смерти карандашей, воскрешая их в памяти моих читателей. Многое из того, что я будет рассказывать, будет сильно перемешано с моим собственным воображением, и могут возникать сомнения, может ли их содержание вообще иметь право на жизнь. Но писательский дар, дар, который был дан мне от судьбы, обязывает меня продолжать этот путь в поисках истины, пусть даже карандаши пытливо и безнадежно хватаются за эту иллюзорную нить.