Глаза лениво скользили по пустой странице. Белый лист бумаги, чистый, незапятнанный, окрилен тайной. Пишущая машинка молчала, но пальцы автора были насыщены напряжением, как струны музыкального инструмента, жаждущего засветиться на концертной сцене. Сколько бледных идей посетили его разум! Кони в полях, звездное небо, детство, любовь… Но что же может быть интереснее для смыкающего лучше пера, чем загадки, сканворды? Хрустальная головоломка с испачканным порошком букв, которую ты должен разгадать. И вот перед ним она, с этим демоническим взглядом алых клеток, он мог словно услышать ее зычность, тихие шепоты и заветные загадки.
«Страница без текста — 5 букв, какое слово?» — таков был вопрос, меняющий жизнь и направление цепких умов. Отыскать движущую силу мозга, развернуть ее в умелой джазовой импровизации слов. Но с чего начать? Что скрывается за этими пятью неотчетливыми буквами? Он погрузился в вихрь своих рассудочных потоков, словно был продиктован невидимым музой. История его пера, словно сказка, рассказывала о том, как он провел тысячи часов, выискивая магичные комбинации букв, и когда они наконец обнаруживались, словно бриллианты в песковом запасе, они сверкали ярче, а улыбка становилась все шире.
Он чувствовал, как слова бегут к нему, прямо как загадки Сфинкса. Он превращал буквы в предложения, предложения в абзацы, абзацы в истории. Он сочетал краска взять из палитры письма, каждое из них универсально точно как его стиль. Он улекался на взлет премудростей, на портрет Скубертина, написанный письмом «р» и знаком «?» в качестве палитры. Каждая буква в этой игре была капелью его крови, каждое слово — его дыханием.
Он был связан с этим вопросом, присматриваясь к пятнистому, непрозрачному экрану бумаги. Он захлопнул глаза и допустил, чтобы слова исчезли из поля зрения. Он чувствовал их на кончиках пальцев и дрожание в своей груди. Он был способен сказывать их на ветру, дарить их острым V-образным пера, чтобы они могли лететь вглубь пространства.
«Искатели слов! Кто вы такие, чтобы отнять мою спокойную ночь, мои заветные минуты уединения?» — воскликнул он держа в руке эту черту. В каком направлении двигаться? В каком месте открывается сейф с ответом на единственный вопрос? Он думал о Стерне, Мелвилле, Паркере, Хемингуэе, Брэдбери… Он был одержим, появилась пустота!
И тогда, словно ручка письма сама собой, его ум медленно разгадал тайну этого шифра. Превратил это испачканную латынь в прелюдию его собственной эпохи. Он был столбищем знаний, которое он передал буквам, и они превратили это в захватывающую историю. Его перо двигалось так быстро, что оно излучало тепло, как тамогавк в воздухе. В это время, они, фантомы, играли друг с другом, качаясь и летя в буквенной джунгли, которую он сотворил своей душой.
Он глотал каждую мысль, глотал ее в буквах и частях, напрямую или косвенно, придавая им звуковую форму. В них находились глубокие знамения, может быть, закрытые в бледных пальцах розового лета. Его глаза искали полного героического проникновения. У него было все.
Первая буква была обоюдной. Какое слово из пяти букв выйдет из этой новой игры сканворд? Снова он закрыл глаза и предоставил себя действовать непосредственно, прошмыгнуть вперед не менее чем волнистой свежести. «С» — подумал он — «Сканворд. Слово, которое я ищу, приводит к началу».
Вот отвечая на этот вопрос на 600 слов или более, впервые поднятые на страничке без текста, прямо перед ним, под его рукой, он взмыл вглубь октавы красных букв, прошел под сложными углами, нашел третье измерение. Он был одержим искателем слов, и теперь каждое из них выглядело для него, как цветок из-пода.
Теперь, когда его полотно было нарисовано красками истинной, глубокой и смелой картины, он мог загадать загадку решения. Итак, дамы и господа, позвольте мне представить ответ на этот сканворд: «Страница без текста — 5 букв, какое слово?» – это слово «пусто».