Какой-то завод. Фабрика, в которой производят квадратные плитки, несомненно огромный и шумный, ведущий свою работу чуть ли не круглосуточно. Металлические машины, бешено пульсирующие в ритме своей деятельности, некой странный хор: каждая из них исполняет свою ноту, вместе они образуют звучащий аккорд, полный энергии и силы. Огромные металлические конструкции, такие громоздкие и матерчатые, словно гигантские колдобины, некие молнии, порождающие шквал искр и душные куски металла, которые настолько густо распыляются волшебным опылем, что надо закрывать глаза, чтоб не сляпало. Грохот завода, похожий на орудие массового уничтожения, проникает в каждую клеточку моего организма, словно живой механизм, сконструированный, чтобы разрушать атомы на мельчайшие составляющие – до тех пор пока из атома не останутся фрагменты, которые даже невидимы с микроскопом.
А всё это шатает, раскачивает, забивает в драгоценные черепные порожки своим безобразным упорством. Больше всего из всего этого цирка мне запомнилось количество плиток. Всевозможные квадратики, как будто оброненные из мешка с пушками. Плитки, рванные, поцарапанные, лежащие поодиночке или сложенные в кучи. Одни высокие, другие полина, с бороздками или глаженые, с рисунком или просто приборные стекляшки.
Количество этой чёртовой керамической плитки давило на мозг, чуть оставив время на размышления о чем-то еще, несомненно, более важном и благородном. Ответ на вопрос, сколько мне понадобится плиток, чтобы заполнить мою кухню, стоял воспрянувшим в густой воздухе своей кричащей ясностью. Мои домашние задачи, хаос штатов и сцепление пролетариата – всё это исчезло, как потемневшая горизонт равнины и слилось в единое общееобразование. Единственное, что у меня было сейчас перед глазами – это количество плиток, дающих ответ на задачу.
Опять я скользнул по их насыщенным красками корточкам, заговорил с ними, попытался уладить свои внутренние конфликты и достичь некую точку, в которой будет заложен конец этому бесконечному танцу вокруг решения безответной задачи. Какое же количество плиток мне потребуется?
Мозг мой, словно колонизируемое внутреннее пространство, уже заранее поведал мне, что ответом будет целое число, которому текут круглые сотни и сотни сотен. Ответ уже наступал на пятки, его густой пар укутывал мои пронизанные шумом уши. Жизнь простых людей снова грозила смять мою душу своим удушливым бесконечием. И я был готов полуразложиться, чтобы найти ответ, на который ждала моя безрассудная душа.
Когда я раздавил свою голову о новую мозаичную душу, вдруг мне показался ответ. Этот свет, струя из сердца, заполнил мою душу, как восход в океане, заменил неуверенность уверенностью. Я был готов сказать, что мне нужно 3600 плиток, чтобы закрыть мою кухню.
И эти плитки стали моей обителью, моим островом в бесконечном океане шума и рутинного сумасшедшего движения всех предметов моего взгляда. Они были предметом, отчасти моей ненависти, но и отчасти моей любви. Они были зеркалом моей души и стеклом, сквозь которое входили лучи моего решения. Мне пришлось принять бесконечность этого мира, bounding-box этого бесконечного набора предметов, и затем – замкнуть его в одном маленьком квадрате, измеряемом мошкой от собственного ума.
И мое решение было принято не по упиванию этим открытием, не по жажде победы, а по тому, что оно было незыблемой уверенностью в своём ответе. Мне не пришлось возвращаться к древним текстам, щелкать словарь или прочесывать бесконечные трактаты, чтобы понять – я знаю и сегодня, что это 60 на 60 листов.