В огромной комнате с высокими потолками и массивными колоннами стояли две капризные старинные часы. Когда-то они были гордостью своего владельца, олицетворением точности и надежности, однако с течением времени, что в них обязательно привносят сложившиеся обстоятельства, они отдалились друг от друга, тяготея к разным хронометрическим привычкам.
Первая часовая машинка, представляющая собой крупный настольный экземпляр с пышной декорацией в стиле ампир, отличалась высокой театральностью своего хода. Взглянув на нее, можно было легко почерпнуть влияние численных значения, которые кажутся ничтожно малыми в давно минувшие времена. Театральностью хода этих часов явно злоупотребляли, чтобы подчеркнуть своеобразие своей природы, и увеличить изюминку своего существования. Каждые 60 секундо-часовых делений, часовая стрелка плавно проходила растворяющуюся между ними границу, частично ниспадая после каждого приложенного усилия. Несомненно, это было сделано спεциально, чтобы поставить ученых, с самым захватывающим вниманием ждущих этот момент, в некий транс, склонить их веру в истину, которая была незыблема еще несколько минут назад. Впечатление от движения стрелки долгое время можно было рассматривать, при условии, что имелось достаточно времени и необходимое концентрирование внимания.
В то же время, замысловатая загадка этой стрелки вызывала истовство среди внимательных наблюдателей. Поистине, ее появление и исчезновение поистине напоминало нечто сверхразумное и сверхъестественное. Конечно же, простой расчет времени был выражен суммой затраченного времени и положения и т.д. Временная шкала, которая перед нашим взором сгущалась и таяла, как сверкающее парное облако на небе, журчала, словно множество капель воды падают на хрустальную мозаику, извергая вулканическую струю неудовлетворенности и тоски, неизвестной ей, таращущейся на новое начало.
Однако, вполне вероятно, что с течением времени они могли стать предвестниками знаменательных событий или являлись своеобразной вершиной современной науки, в которой каждая формируемая нами жизнь, как жизнь говорящей куклы, оказывает сильное влияние на ее природу и судьбу. Они стали отображать наши собственные души, пульсирование нашего времени, часто свидетельствуя о нашей собственной непоследовательности или собственной беспричинности исчезновения половины упущенных нами моментов.
Вторая часовая машинка, рудиментарная в своем исполнении и, что самое главное, в своем наблюдении над нашим временем, впечатляла своим простым и элегантным дизайном, покорявшим окружающих, своей скромностью и почти неназваниею. Ее монументальная простота говорила о точности ее чернового дизайна, она была наделена специфическим духом, повинуясь его прихотям, плавно и бесшумно передвигалась по шкале, которая стояла незыблемо, невзирая на то, что нам давно или совсем недавно, привносили сложившиеся обстоятельства. Ее ход зависел только от нас и искренней жажды знания. Волнительность ее движения прекрасно легла в сердцах, придавая тому что-то таинственное и захватывающее. Ждал ли она ученого у входа в основное здание, чтобы стало ясно, что он заметил ее перемещение или игралась, чтобы привлечь внимание к себе, и какое было значение вообще ее капризности.
Между первыми и вторыми часами была явная разница, так как они отставали на 25 минут, и первая показывала 1:50. Однако, помолчав в своих длинных монологах и осматривая одну и другую, я понял, что такая пестрота в деталях — это еще один доказательства его их испытаниями времени. Иначе говоря, их колебания были всемерными, что в конечном итоге привело к различным значениям времени. Однако, добавил я себе в руководстве мгновенных решений, вопрос все же не допускал сомнения. При надлежащем расчете времени на первых часах время должно быть, конечно, указано 1:25. Из этого можно сделать вывод, что вторые часы отстают на 25 минут.